В. Г. Белинский в числе первых критиков отметил несомненное сходство образов Евгения Онегина и Григория Печорина. «Несходство их между собой гораздо меньше расстояния между Онегою и  Печорою... Печорин - это Онегин нашего времени», -  писал Белинский.

Время жизни героев разное. Онегин жил в эпоху декабристов, вольнодумия, мятежей. Печорин -  герой эпохи безвременья. А вот идеи романов «Ев гений Онегин» и «Герой нашего времени» общие  изображение духовного кризиса дворянской интеллигенции, которая была не удовлетворена жизнью,  но отстранялась от общественной деятельности и  бесцельно растрачивала свои силы, а ее прёдставители превращались в «лишних людей». Таковы Онегин и Печорин.

Формирование характеров, условия воспитания  и Онегина, и Печорина, без сомнения, схожи. Это  люди одного круга. Сходство героев и в том, что оба они прошли одинаковый путь от согласия с обществом и самим собой до отрицания света и глубокой, неудовлетворенности своей жизнью. «Но рано чувства в нем остыли», - пишет Пушкин об Онегине, который «заболел» «русской ханд­рой». У Печорина тоже очень рано «родилось отчая­ние, прикрытое любезностью и добродушной улыб­кой». Это были начитанные и образованные люди, что   дало им возможность видеть пороки общества, стать выше молодежи их круга. Образованность и природная любознательность Онегина видна из перечня тем    споров с Ленским:

...Племен минувших договоры,
Плоды наук, добро и зло,
И предрассудки вековые,
И гроба тайны роковые,

Судьба и жизнь...

Свидетельством образованности Онегина является и его библиотека. Печорин так говорил о себе: «Я стал читать, учиться - науки тоже надоели». Обладая недюжинными способностями, духовными запросами, оба не сумели реализовать себя в жизни и  растрачивали ее по пустякам.

В юности оба героя увлекались беззаботной  светской жизнью, оба преуспели в «науке страсти ! нежной», в знании «русских барышень». Печорин говорил: «...знакомясь с женщиной, я всегда безо­шибочно отгадывал, будет ли она меня любить... Я никогда не делался рабом любимой женщины, на­против, я всегда приобретал над их волей и сердцем непобедимую власть... оттого ли я никогда ничем очень не дорожу...» Любовь женщин (Бэлы, княжны Мери) не «растопила» холодности и рассудочности Печорина, который приносит им только несчастье.

Любовь неискушенной, наивной Татьяны также сначала оставила равнодушным Онегина. Но если Онегин впоследствии переживет озарение любовью к Татьяне - светской даме, генеральше, то Печорин не способен к большому чувству. По его мнению, «лю­бовь- это пресыщенная гордыня».

Оба героя дорожили своей свободой. Онегин в своем письме Татьяне писал: Свою постылую свободу Я потерять не захотел. Печорин заявлял: «...двадцать раз жизнь свою, ,   даже честь поставлю на карту, но свободы моей не    продам».

Равнодушие к людям, разочарованность и скука сказываются на их отношении к дружбе. Онегин дружит с Ленским «от делать нечего», а Печорин говорит: «...я к дружбе не способен: из двух друзей всегда один раб другого, хотя часто ни один из них в этом себе не признается; рабом я быть не могу, а повелевать в этом случае - труд утомительный, потому что надо вместе с этим и обманывать.,.» Это видно из его холодного отношения к Максиму Максимычу, который считал его своим другом. Беспомощно звучат слова старого штабс-капитана: «Уж я всегда говорил, что нет проку в том, кто старых друзей    забывает!..» И Онегин, и Печорин, разочаровавшись в окружающей их жизни, критически относятся к пустой и
праздной «светской черни». Но Онегин боится общественного мнения, принимая вызов Ленского на дуэль. Печорин же, стреляясь с Грушницким, мстит обществу за несбывшиеся надежды («Княжна Мери»).
 По существу, к дуэли привела героев одна и та же злая выходка. Онегин «поклялся Ленского взбесить и уж
 порядком отомстить» за скучный вечер у Лариных. О себе Печорин говорил: «Я лгал, но мне хотелось его
 побесить. У меня врожденная страсть противоречить; целая моя жизнь была только дань грустных и неудачных противоречий сердцу или рассудку...» Трагизм ощущения собственной ненужности углубляется пониманием бесполезности своей жизни. Пушкин говорит:

Но грустно думать, что напрасно

Была нам молодость дана,

Что изменяли ей всечасно,

Что обманула нас она;

Что наши лучшие желанья,

Что наши свежие мечтанья,

Истлели быстрой чередой,

Как листья осенью гнилой.

Ему как бы вторит Печорин: «Моя бесцветная молодость протекла в борьбе с собой и светом; лучшие мои качества, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли... узнав хорошо свет и  
  пружины жизни... я сделался нравственным калекой». Слова Пушкина об Онегине:

Когда убив на поединке друга,

Дожив без цели, без трудов

До двадцати шести годов,

Томясь в бездействии досуга...

он «начал странствия без цели»,

 можно отнести и к г  Печорину, который тоже убил бывшего «друга», и   жизнь ею продолжилась «без цели, без трудов»,   Печорин тоже путешествует, горестно восклицая:     «Зачем я жил? Для какой цели я родился?»

Ощущая «в душе силы необъятные», но совершенно попусту растрачивая их, Печорин ищет смерть и находит ее «от случайной пули на дорогах Персии». Онегин же в двадцать шесть лет также «безнадежно устал от жизни». Он восклицает:    

Зачем не пулей я пронзенный,

Зачем не хилый я старик?..

Сравнивая описание жизни героев, можно убедиться, что образ Печорина более разносторонний, более многогранный; это более активная личность с  чертами демонизма. «Быть для кого-нибудь причиной страданий и радостей, не имея на то никакого  положительного права,- не самая ли это сладкая  пища нашей гордости?» - говорит Печорин. Как человек Онегин остается загадкой. Недаром Пушкин   так характеризует его:

Чудак печальный и опасный,
Созданье ада иль небес,

Сей ангел, сей надменный бес,

Что ж он? Ужели подражанье,

Ничтожный призрак?..

И Онегин, и Печорин- это мыслящие, страдающие, хотя и эгоистичные, герои. Презирая праздное светское существование, они не находят путей и  возможностей свободно, творчески противостоять  ему и становятся «лишними людьми». В трагических исходах индивидуальных судеб Онегина и Печорина  сквозит трагедия «лишних людей». Трагедия же «лишнего человека», в какую бы эпоху он ни появлялся, это трагедия общества, породившего его.