Во второй половине XIX века в России усилился рост ка­питалистического производства. Это одновременно сопровож­далось порабощением простого народа. Стихотворение Н.А. Некрасова «Железная дорога» наглядно и убедительно показывает, как каторжная работа строителей дороги вопло­тилась в новейшее экономическое чудо — железную дорогу между Петербургом и Москвой. В произведении есть эпиграф, представляющий диалог мальчика Вани с отцом, в ходе кото­рого выясняется, что заслуга строительства дороги приписывается графу Петру Андреевичу Клейнмихелю. Он в 1843— 1851 годах руководил постройкой Николаевской (как перво­начально она называлась) железной дорогой.

Стихотворение обладало такой обличительной силой и остротой, что в мае 1864 года Совет главного управления по делам печати запретил включение произведения в очередной сборник некрасовских стихотворений. Тогда поэт пошел на хитрость. Он пометил «Железную дорогу» 1855-м годом на­писания, подчеркнув тем самым, что речь идет о прежних экономических отношениях, и воспользовался отменой по за­кону от 6 апреля 1865 года предварительной цензуры для журналов. Благодаря этому стихотворение было опубликовано в 10-м номере журнала «Современник» за 1865 год, что вы­звало недовольство властей и чуть не поставило под угрозу существование самого журнала.

В первой строфе стихотворения содержится поэтическая пейзажная зарисовка. Картина славной осени придает повест­вованию оптимистический зачин. Кроме того, она хороша са­ма по себе. В ней есть оригинальные поэтические находки. Например, неокрепший лед на речке метко сравнивается с тающим сахаром. Однако Н.А. Некрасову важна эта пейзаж­ная зарисовка прежде всего для контраста, чтобы показать, что в природе царит гармония («Нет безобразья в природе!»), а вот в общественных отношениях она как раз и отсутствует.

Лирический герой хочет открыть правду мальчику (а в его лице и всему молодому поколению). Так в произведении воз­никает образ царя-голода, который потом станет одним из ключевых символических образов в драме Л.Н. Андреева «Царь-голод». У Н.А. Некрасова царь-голод согнал людей на строительство железной дороги: «Многие — в страшной борьбе. К жизни воззвав эти дебри бесплодные, Гроб обрели здесь себе».

Оказывается, что дорога построена на народных костях. Чтобы усилить художественный эффект произведения, Н.А. Некрасов прибегает к фантастике: за поездом в лунную ночь бегут толпы мертвецов, рассказывая о том, как во время строительства дороги жили в землянках, боролись с голодом и цингой.

Самым обидным становится то, что этот подвиг строите­лей не оценили ни начальство, которое наживалось на грошо­вых заработках людей, ни неблагодарные потомки, пожинаю­щие плоды трудовых свершений своих братьев.

В стихотворении, таким образом, важно не только обличи­тельное, но и дидактическое начало. Лирический герой объяс­няет мальчику: «Эту привычку к труду благородную Нам бы не худо с тобой перенять… Благослови же работу народную И научись мужика уважать». От индивидуализированного при помощи ряда портретных деталей («губы бескровные», «веки, упавшие», «язвы на тощих руках») образа больного белоруса Н.А. Некрасов обращается к обобщенному образу русского народа: «Вынес достаточно русский народ, Вынес и эту доро­гу железную — Вынесет все, что господь ни пошлет! Вынесет все — и широкую, ясную Грудью дорогу проложит себе».

В третьей главе разворачивается спор о том, кто является истинным строителем дороги. Перечисляя известные шедевры европейского искусства (Колизей, Собор святого Стефана в Вене, Ватиканский дворец, Аполлон Бельведерский), генерал говорит о том, что народ — это варвары, которые не могут породить выдающихся творений. Это дикое скопище пьяниц, способное лишь разрушать. Генерал просит показать ребенку светлую сторону события. В последней, четвертой, главе рас­сказывается об окончании строительства. Оказалось, что вме­сто жалования народ после работ остался еще должен началь­ству. Но добрый подрядчик «простил» недоимку и даже оказал строителям величайшую милость: выставил бочку ви­на. В последней строфе рисуется символическая сцена: народ выпряг лошадей и помчал по дороге купчину.

Гневно и обличительно звучит риторический вопрос в фина­ле: «Кажется, трудно отрадней картину Нарисовать, генерал?..»

До какой степени цинизма нужно дойти, чтобы на исходе XIX века держать свой народ в рабской нищете? Вот какой во­прос возникает у каждого прогрессивно мыслящего человека после прочтения стихотворения. Н.А. Некрасов не питает ил­люзий о том, что положение народа в ближайшее время изме­нится. Наоборот, он проявляет глубокое знание экономических законов капиталистического общества и понимает, что эксплуа­тация наемного труда является одним из неотьемлемых усло­вий существования капитализма. Однако поэт не отступает от борьбы за народные права и обличает действия тех, кто виноват в нищенском положении простого рабочего человека.

Помимо художественного и социально важного аспекта стихотворение Н.А. Некрасова имело также и историческое значение. Поэт верно изобразил картину строительства желез­ных дорог в России, смертность среди рабочих на которой действительно была колоссальной. Некрасов был не единст­венным, кто поднимал эту тему в литературе того времени: в 1860 году Н.А. Добролюбов написал статью «Опыт отучения людей от пищи», в которой убедительно показал, как прогрес­сивное для страны дело строительства железных дорог реали­зуется на практике. Писатель отмечал, что рабочих не корми­ли по нескольку дней, на строительных объектах нет врачей и медикаментов, рабочих просто привозили в степь, даже не за­готовив для них предварительно никаких помещений. При этом Добролюбов подчеркивал, что колоссальная смертность на строительстве железных дорог не беспокоила ни подрядчи­ков, ни высшее руководство.