Роланд-оруженосец

Однажды царь Карл Великий пировал вместе со своими доблестными рыцарями. Стол ломил­ся от яств, гости были веселы, но вдруг хозяин пира сказал, что веселье нужно отложить:

Свершить нам должно подвиг трудный. Прилично ль веселиться нам,

Когда еще Артусов чудный Не завоеван талисман?

В Арденском лесу живет великан, который этот талисман хранит на своем щите. Рыцари — отважный Оливьер, Гварин, силач Гемон, Наим Баварский, Атландский граф Милон, Мерлин — тут же схватили свои тяжелые доспехи, вскочи­ли на боевых коней и собрались выезжать. Но тут к Милону подбежал его юный сын Роланд и стал умолять взять его с собой оруженосцем. Тот согласился, и рыцари вместе с Роландом вы­ступили в поход.

В Арденском лесу витязи разошлись искать великана. Роланд в радостном возбуждении везде сопровождал отца. Три дня и три ночи они броди­ли по лесу, но безуспешно. Устав, они устроились под дубом на отдых, Милон крепко уснул, а Ро­ланд устроился охранять его сон.

Вдруг Роланд увидел, как вдали что-то блес­нуло, со всех сторон побежали испуганные олени и «как туча с щитом блистающим от талисмана» показался сам великан.

Что же ты за диво?

Будить мне для тебя отца

Не к месту было бы учтиво;

Здесь за него, пока он спит.

Так подумал Роланд, после чего повесил на плечо отцовский меч, взял его копье и щит, вскочил на его коня и тихо удалился, чтобы не разбудить отца. Увидев его, великан презритель­но сморщился:

Откуда ты, молокосос?

Не по тебе твой конь ретивый;

Смотри, тебя длинней твой меч;

Твой щит с твоих ребячьих плеч,

Тебя, переломив, свалится;

Твое копье лишь мне годится.

Однако Роланд не растерялся от таких пре­зрительных речей и предложил великану побо­роться с ним. Тому ничего не оставалось делать, как принять приглашение.

Дубиной великан взмахнул,

Чтоб вдребезги разбить нахала,

Но конь Роландов отпрыгнул;

Дубина мимо просвистала.

Роланд пустил в него копьем;

Оно осталось с острием,

Погнутым силой талисмана,

В щите пронзенном великана.

Роланд схватил отцовский меч обеими рука­ми, противник попытался схватить свой, но за­мешкался, и юный витязь воспользовался этим и отсек великану левую руку. Кровь брызнула струей, щит с рукой отлетели прочь. Великан за­выл от боли. Утратив волшебный талисман, он враз стал беззащитным, бросился было вслед за щитом, но проворный удар Роланда пришелся по ногам, и великан покатился черной глыбой. Тогда Роланд завершил дело:

…Подняв отцовский меч,

Одним ударом исполину Отрушил голову от плеч,

Свистя, кровь хлынула в долину.

После этого Роланд взял в руки щит велика­на, выломал талисман, скрыл его в платье, умылся в ручье и, вскочив на коня, поехал к от­цу. Тот еще не просыпался. Роланд лег рядом с ним и спал, пока Милон не пробудился. Потом же они снова отправились на поиски великана. О происшедшем Роланд умолчал.

Наконец они оказались на том месте, где со­стоялась кровавая битва. В потоке крови лежал труп великана, без головы, без дубины, без руки, не было при нем и меча, панциря и щита, оста­лось одно туловище.

Осмотрев труп, Милон констатировал, что он проспал свою честь и славу.

Великий Карл, смотря в окно, беспокоился за своих рыцарей. Вдруг он увидел, как герцог Ге­мон едет с копьем, на которое насажена голова великана. Подъехав, он поведал, что голову он нашел в лесу, но талисмана не видел. Вслед за ним приехал Тюрпин, усталый, бледный, но то­же без талисмана, а лишь с великановой рукой. Наим прибыл с дубиной великана, Оливьер — с мечом и панцирем, Гварин — с щитом, но ни у кого не оказалось заветного талисмана.

И вот наконец показался граф Милон. Он был очень печален, с потупленной головой, и только у Роланда глаза горели как звезды. Все следили за тем, как кони подъезжают, и тут Роланд от­крыл свой щит.

И луч блеснул с него чудесный,

Как с черной тучи день небесный.

И грянуло со всех сторон Шумящее рукоплесканье;

И Карл сказал: «Ты, граф Милон,

Исполнил наше упованье».

В награду за подвиг Карл захотел наградить своего рыцаря. Тот же в изумлении посмотрел на своего сына.

«Где это взял ты, молодец?»

Роланд в ответ: «Прости, отец;

Тебя будить я побоялся И с великаном сам подрался».