«Душа хранит»

Лирическому герою Н.М. Рубцова присуще обостренное чувство времени. Причудливое соединение ощущений неуло­вимой зыбкости каждого мига бытия и глубинного постоянст­ва вечности особенно ярко выражено в стихотворении «Душа хранит», которое Н.М. Рубцов, по всей видимости, считал программным для своего творчества, ибо оно одноименно с названием сборника. В центре произведения — незатейливый вид русского селения:

Березы, избы по буграм И, отраженный глубиной,

Как сон столетний, божий храм.

О каком же уголке России идет речь? В первой строфе структура художественного пространства организуется по принципу контраста. Неподвижная гладь воды и проворная щука противопоставлены друг другу как абсолютный покой и молниеносное движение. Игра рифмующихся сравнений («во­да недвижнее стекла» — «щука, как стрела») завершается ме­тафорой «водное стекло», которая не столько подчеркивает чистоту озера, сколько выкристаллизовывает в восприятии читателя то состояние хрупкости, мимолетности существова­ния души человека, которое обостряет поэтическое воспри­ятие всего сущего на земле.

Звуковая перекличка «стр» — «пр» («стрела» — «пронзает») имитирует «треск», в результате чего на уровне подтекста возни­кает образ осколков поврежденного стрелой стекла, сквозь кото­рое лирический герой пытается заглянуть в глубь веков.

Образ щуки также не является случайным, а сохраняет в себе фольклорное значение способности к волшебству. Лирический герой путешествует сквозь века словно «по щучьему веленью».

Образ времени во второй строфе концентрирует незыбле­мый «как сон столетий божий храм», не только отраженный глубиной воды, но и запечатленный вековой историей России. Он усиливает идею молитвенной сопричастности героя с ми­ром, звуковое удвоение «сон столетий» подчеркивает мону­ментальность описываемой картины.

Словом «храм» в русском языке именуется особое, отлич­ное от других строений здание, посвященное богу и предна­значенное для общественного служения ему, а следовательно, для духовного очищения. Случайно ли мысли о времени и вечности, о «красоте былых времен» посещают лирического героя около храма? Почему для именования Дома Божьего Н.М. Рубцов выбирает именно слово «храм», а не церковь, не собор? Интересно, что в церковный обиход слово вошло лишь в IV веке, так как это название языческое, а христиане долгое время питали ко всему языческому отвращение. Строились же первые храмы на Руси в XI—XII веках. Были они, как правило, белокаменными. Древние строители вкладывали в создание этих сооружений все свое мастерство и, действительно, суме­ли сделать их настоящими произведениями искусства. Рядом с ними острее ощущаешь себя мимолетной песчинкой в необра­тимо скоротечной реке времени, рядом с ними поневоле хо­чется остановиться и не спеша осмыслить свое бренное суще­ствование через призму законов бытия. Вот почему для лири­ческого героя Н. Рубцова это место становится особенно важ­ным и актуализирует исповедальное начало в его душе.

В третьей строфе стихотворения «Душа хранит» Н.М. Руб­цов обращается к своему излюбленному композиционному приему расширения художественного пространства при помо­щи использования вертикальных координат: от водных глубин лирический герой переносит свой взгляд к звездам. Здесь уже поэт напрямую обращается к теме временности и вечности:

Так век неслышно протечет,

Не тронув этой красоты.

В четвертой финальной строфе центральным становится ак­туализированный в названии образ души. Но из контекста совершенно ясно, что речь здесь идет не о конкретной, пусть глубоко поэтичной душе лирического героя. Образ души рас­ширяется, так возникает тема исторической памяти поколений.

Интересно, что в стихотворении совершенно нет цвето­вых эпитетов. Практически нет никаких деталей, позволяю­щих установить, о каком времени суток, года, о какой эпохе идет речь (известно лишь, что вид «древний»). Все это, ви­димо, призвано подчеркнуть вневременной характер бытия народной души. Душа является категорией божественной. Центральные образы: «вода», обладающая, как известно, в религиозном понимании очистительной силой, «свет», пред­вестники судьбы «звезды», и, наконец, «божий храм» в соче­тании с эпитетом «смиренный» (вид) — призваны оттенить красоту божественного мирозданья. Простые избы и березы, отраженные в кристально прозрачной воде, также оказыва­ются вне времени.

Изба и в фольклоре, и в литературной традиции является устойчивым символом опоры, прочности крестьянского жиз­ненного уклада. В этом же значении изба выступает во мно­гих стихотворениях Н.М. Рубцова. Стремление к максималь­ной выделенности, обособленности первой строки в строфе при помощи восклицания — еще один излюбленный прием Н.М. Рубцова. Чаще всего такие восклицания содержат об­ращение к родине или родным местам:

Русь моя, люблю твои березы! («Березы»)

Привет, Россия, родина моя! («Привет, Россия …») Тихая моя родина! («Тихая моя родина»)

Ритмическая размеренность в стихотворении «Душа хра­нит» во многом подчеркивается обращениями, одно из кото­рых содержит инверсию («О, вид смиренный и родной!»). Эти наиболее эмоционально насыщенные строки, отмеченные восклицаниями, актуализируют центральный образ произве­дения — образ родины.

Две центральные строфы оказываются связанными этими обращениями, что позволяет композиционно соотнести в худо­жественной структуре стихотворения образ малой, конкретной для каждого родины и всю великую Русь, огромную, сильную и гордую державу со славной многовековой историей.

Тематически и композиционно стихотворение Н.М. Руб­цова «Душа хранит» соотносится с произведением Ф.И. Тют­чева «Тихо в озере струится…». Их сближают образ отражен­ного храма, тема времени, памяти, мотив векового сна:

Много в озеро глядится Достославностей былых.

Однако по настроению стихотворения совершенно раз­личны. У Ф.И. Тютчева обаяние красоты былого создается при помощи игры солнечного света: золотятся на солнце кровли, «блещут озера струи». Произведение звучит оптими­стично:

Здесь великое БЫДЛО Словно дышит в забытьи,

Дремлет сладко, беззаботно.

У Н.М. Рубцова пейзаж строгий, более статичный, но это не умаляет красоты описываемой картины и глубины любви лирического героя к родине.