Описание картины И. Тихого «Аисты»

Издавна на Руси аист считался особенной пти­цей — птицей мира, счастья, семейного уюта и до­статка. Привечали этих изящных, больших черно­белых птиц, как самых дорогих гостей. Аиста нельзя было обидеть, нельзя убить или спугнуть; их берегли и уважали. Многие селенья могли похвас­таться своим собственным, привыкшим именно к этому месту аистом, который считался родным и близким существом. Ведь если он поселился ря­дом с этой деревней, значит ее минует война, голод и болезни, значит, каждому человеку будет уютно и спокойно жить рядом с дорогим гостем.

Аисты — верные птицы. Улетая на зиму, как и журавли, аисты громко кричат, словно стонут, прощаясь с родным гнездом. Легкие черно-белые тени пересекают небосвод, а затем птичьи крики затихают, пустеет до весны высокая синь… Но вес­ной аисты возвращаются обратно — в то гнездо, которое было покинуто накануне, в котором были высижены птенцы прошедшим летом…

Аист — верная птица. Аист — красивая птица. Несмотря на то что тело его велико, а ноги — тон­ки, фигура этой птицы очень гармонична. Он хо­рош как в небе, когда парит, раскинув во всю ширь крылья с подрагивающими на ветру перьями, он красив на земле, когда степенно вышагивает на стройных и длинных ногах. А силуэт стоящего на одной ноге аиста давно был признан приносящим удачу и мир.

Поэтому про аистов слагали стихи и песни, по­этому их изображали на картинах и гравюрах. И полотно с одноименным названием И. Тихого — яркий тому пример.

На картине «Аисты» изображены вспорхну­вшие с поля аисты — восемь птиц, раскинувших широкие крылья и рвущихся в осеннее небо. Худо­жнику удалось запечатлеть краткий неповтори­мый миг, трогательное мгновение. Еще минута — и птицы скроются с глаз, оставив небу только пе­чальные крики, еще минута — и не останется ни­чего, даже крика, только сиротливое белое перо будет кружиться, тихо планируя вниз, на опустев­шее поле…

Композиционно картина устремлена вверх, в небо: стая птиц, часть из которых уже высоко в небе, а часть только отрывает тело от земли, вы­тянулась, «разместившись» в прямоугольнике холста от левого нижнего до правого верхнего уг­ла. Левая сторона заднего плана и правая сторона переднего образуют глубокую чашу с загнутыми вверх краями. Эта деталь напоминает сложенные лодочкой ладони рук, из которых и вылетают гра­циозные птицы. Минимум деталей не позволяет зрителю отвлечься от основного сюжета картины. Виден только край поля, по-осеннему золотистого, слева — пышный куст, листва которого уже нача­ла желтеть, справа — золотистые налитые ко­лосья. Поле отделено узкой полосой дальнего леса, уходящего за горизонт. В центре картины — аисты и бескрайнее небо, по которому проплывают лени­во облака.

Удивителен набор красок, которые использовал живописец в своей работе. Чаша поля — теплого, насыщенного золотисто-рыжего цвета. Колосья выглядят шелковистыми, тяжелыми, налиты­ми — кажется, что слышно, как они шелестят на ветру.

Деревья дальнего леса и ближний кустарник те­много зеленого цвета, в котором уже пробиваются рыжие искорки наступающей осени. Небо высо­кое, голубое, с ватными шапками пушистых и объемных облаков. И аисты — черно-белые, ко­торые должны казаться слишком скучными и строгими, которые объединяют небо и землю, верх и низ. Широкие белые крылья снизу подсве­чены золотом поля, они вбирают в себя этот цвет и отражают его мягкой желтизной. Обращенные к небу крылья и спинки окрашены голубым. И только черные перья, обрамляющие широкие крылья, контрастно выделяются на общем мягком и неярком фоне, приковывая к себе внимание.

Несмотря на теплоту и живость картины, не­смотря на грацию летящих птиц, сердце поневоле наполняет тоска. Отзвучит эхо птичьих крыльев в темнеющем небе, исчезнут благородные пти­цы — и на поля придет сначала осень с серыми дож­дями, а затем и зима…

Мимолетность момента, запечатленного на кар­тине, заставляет о многом задуматься. В том числе и о судьбе прекрасных белых птиц, каждую весну возвращающихся из дальних стран на родину, в Россию.