Владимира Высоцкого одни называют поэтом, другие — певцом, а третьи — бардом. Но как бы кто его ни характе­ризовал, он был, есть и будет олицетворенной совестью того поколения советских людей, которое в детском воз­расте пережило ужасы и потрясения Великой Отечествен­ной войны и послевоенной разрухи.

Наиболее точное определение творчества В. Высоцкого — «энциклопедия советской жизни». В стихах В. Высоцкого мы видим не приукрашенную лоском официоза, а реальную будничную жизнь советского человека — того человека, который был современником самого поэта. А это, как мне кажется, и есть самая правдивая история. И даже спустя десятилетия новые поколения историков будут обращаться к творчеству В. Высоцкого только потому, что ни в одном источнике не найдут правды о периоде «развитого социа­лизма» больше, чем в его стихах.

Начало творчества В. Высоцкого связано с тем време­нем в истории нашей страны, которое называют «хрущев­ской оттепелью». Это было время развенчания культа лич­ности Сталина и относительной духовной свободы. Несмот­ря на то, что продолжалось оно совсем недолго — каких-нибудь семь или восемь лет, — вызванное этим временем к жизни общественное самосознание уже нельзя было повернуть в прежнее русло.

В первую очередь, это касается интеллигенции, луч­шие представители которой (в период застоя, последовав­ший за «оттепелью») превратились в оппозицию. Оппозицио­неров стали сажать в тюрьмы, помещать в психбольницы и высылать за границу.

А между официальным и оппозиционным искусством воз­никло творчество писателей, композиторов и художников, носившее как бы промежуточный характер. Эта куль­тура была внеклассовая и общечеловеческая. Она заново открывала для себя и для читателя душу и дух советского человека, которого позже с оттенком пренебрежения назо­вут «хомо советикус» или «совок». К этой культуре, вслед за Булатом Окуджавой и Александром Галичем, принад­лежал и Владимир Высоцкий.

Несмотря на то, что творчество В. Высоцкого не было откровенно диссидентским, он всегда был на особом конт­роле со стороны компетентных органов, и ему постоянно приходилось оправдываться за свои песни и свои поступки:
Я был душой дурного общества.
И я могу сказать тебе:
Мою фамилью, имя, отчество
Прекрасно знают в КГБ.

В стихотворении «Серебряные струны» олицетворением свободы творчества выступает извечная спутница — се­миструнная гитара, а серебряные струны — тот внутрен­ний голос, то вдохновение, без которого не может быть творчества:

Перережьте горло мне, перережьте вены —
Только не порвите серебряные струны!

Но система не признает свободы творчества, а потому … гитару унесли, с нею — и свободу…

Поэзия В. Высоцкого — это подробный, почти деталь­ный пересказ жизни простого советского человека, кото­рая и была историей страны.

Нет ни одного явления советской действительности, ко­торое не отразилось бы в поэзии В. Высоцкого. В ней за­трагивается также и тема международной обстановки в пе­риод, известный сегодня под названием «холодной войны»: поэт говорит о трениях и разрыве отношений с Китаем при Мао Цзэдуне, о гонке вооружений, о попытке экс­порта социализма в Египет и напряженных отношениях с Израилем и многом другом.

Когда читаешь стихи В. Высоцкого, трудно не заметить некоторые отличительные особенности, без которых наши представления о советской истории были бы далеки от ре­альности. Прежде всего — это всеобщая алкоголизация страны, если можно так выразиться. 

У В. Высоцкого пьют все — подростки и взрослые, интеллигенты и рабочие, военные и врачи. Даже йог у него «подвыпимший». Отец рассказывал мне, что в его время в школе на уроках истории всегда любили сравни­вать цифровые показатели достижений страны с дорево­люционной Россией накануне Первой мировой войны. Так вот, оказывается, в 1913 году в России потребление алко­голя на душу населения составляло 4,7 л в год. В год смер­ти Сталина эта цифра составляла 3,5 л — меньше, чем в любой другой стране мира. Но уже при Хрущеве она вы­росла в три Раза, а при Брежневе составила 17,5 л. Крити­ческая цифра потребления алкоголя — 25 л в год. Затем наступают деградация и вымирание нации. А ведь в годы перестройки в некоторых районах нашей страны она дос­тигла 34 л (!).

Нельзя не заметить в поэзии В. Высоцкого еще одной особенности. Все его герои — это бывшие, нынешние или потенциальные «зэки». Сам поэт признается, что «при циф­ре 37 меня бросает в дрожь». Да и как может быть иначе, если в определенный момент своей истории вся страна ока­залась опутана сплошными линиями колючей проволоки.

Я люблю читать стихи В. Высоцкого. Они помогают раз­веять тоску и от души посмеяться. Это потому, что герой в стихах В. Высоцкого — непосредственный, откровен­ный, честный, без двойного дна. В нем нет лжи и двулич­ности. Он говорит, что думает, и поступает так, как гово­рит. И если вдуматься, то именно благодаря наличию всех этих качеств русский человек сумел выжить в нечелове­ческих условиях и еще продолжает жить на этой грешной земле.