Роль и физиономия Чацких неизменна. Чацкий больше всего обли­читель лжи и всего, что отжило. Он знает, за что он воюет.

Он очень положителен в своих требованиях. Он требует места и свободы своему веку. Его возмущают безобразные проявления крепостного права, безумная роскошь и отвратительные нравы.

Его идеал «свободной жизни» — это свобода от всех цепей рабства.

И Фамусов, и другие знают это, и, конечно, про себя все согласны с ним, но борьба за существование мешает им уступить.

От страха за себя Фамусов клевещет на Чацкого, когда тот заявляет ему свою скромную программу «свободной жизни».

Он лжет, потому что ему нечего больше сказать. Старая правда никогда не смутится пред новой — она возьмет это новое, правдивое и разумное бре­мя на свои плечи.

Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей, в свою очередь, смертельный удар количеством свежей.

Он вечный обличитель лжи. Чацкий воин, притом победитель, но пе­редовой воин, застрельщик и — всегда — жертва.

Всеми Чацкими управляет раздражение при различных мотивах. У кого, как у грибоедовского Чацкого, любовь, у других самолюбие или им достается в удел свой «мильон терзаний».

Чацкие живут и не переводятся в обществе, повторяясь на каждом ша­гу, в каждом деле, где под одной кровлей уживается старое с молодым. Каждое дело, требующее обновления, вызывает тень Чацкого — и кто бы ни были деятели, около какого бы человеческого дела ни группировались люди, им никуда не уйти от двух главных мотивов борьбы: от совета «учить­ся, на старших глядя», с одной стороны, и от жажды стремиться от рутины к «свободной жизни», вперед и вперед — с другой. 

Вот отчего не состарился до сих пор и едва ли состарится когда-нибудь грибоедовский Чацкий, а с ним и вся комедия. Делают упрек Грибоедову в том, что будто Чацкий не облечен так художественно, как другие лица ко­медии, в плоть и кровь, что в нем мало жизненности. Нет, Чацкий, по нашему мнению, наиболее живая личность и как человек, и как исполни­тель указанной ему Грибоедовым роли.