МОЕ ОТНОШЕНИЕ К ЧАЦКОМУ

Мне всегда нравились неординарные, яркие личности, какими богата и наша история, и наша литература. Лучших героев произведений клас­сической русской литературы всегда отличала яркость человеческой натуры — сила и смелость душевных порывов, наличие собственных взгля­дов, умение отстаивать их, проницательный ум, способность к глубоким искренним чувствам, а главное, способность в любых жизненных обсто­ятельствах оставаться самим собой. Всеми этими качествами в полной мере наделен Александр Андреевич Чацкий — главный герой комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума».

Прежде чем появиться на сцене, Чацкий уже характеризуется в диалоге Софьи Фамусовой и ее служанки Лизы. Последняя заявляет, что Чацкий «чувствителен, и весел, и остер». Софья уточня­ет: «Он славно пересмеять умеет всех…» Лиза вспоминает, что Чацкий, расставаясь с Софьей, обли­вался слезами, словно предчувствовал, что «года через три» он потеряет свою любовь. Девушке, ко­нечно, неприятно слышать это напоминание, и она одергивает служанку, говоря себе в оправдание:

Да, с Чацким, правда, мы воспитаны, росли;

Привычка вместе быть день каждый неразлучно

Связала детскою нас дружбой…

Но Софья вынуждена признать и достоинства Чацкого:

Остер, умен, красноречив,

В друзьях особенно счастлив.

То, что человека характеризуют как счастли­вого «в друзьях», многое говорит о его личных качествах, но друзья и единомышленники Чацко­го не фигурируют в числе действующих лиц пье­сы — представление о них создается из реплик других персонажей. Это двоюродный брат Скало­зуба, оставивший службу и удалившийся в дерев­ню, где занялся самообразованием; «химик» и «ботаник» князь Федор, не признающий чинов; профессора Педагогического института в Петер­бурге, упражняющиеся, по мнению княгини Тугоуховской, «в расколах и безверьи». Сам Чацкий воспринимает себя как частичку некоего братства, воодушевленного великими идеалами:

Теперь пускай из нас один,

Из молодых людей, найдется — враг исканий,

Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,

В науки он вперит ум, алчущий познаний;

Или в душе его сам Бог возбудит жар

К искусствам творческим, высоким и прекрасным, -

Они тотчас: разбой! пожар!

И прослывет у них мечтателем! опасным!!!

Биография Чацкого складывается из отдель­ных упоминаний о нем других персонажей коме­дии. Лиза, например, говорит, что Чацкий, по слухам, лечился на водах («Не от болезни, чай, от скуки…»). Фамусов считает, что он «рыскал по свету» и «бил баклуши». Тот же Фамусов, ре­комендуя Чацкого Скалозубу, аттестует его как сына покойного друга и сожалеет, что Чацкий не служит:

Но захоти — так был бы деловой.

Жаль, очень жаль, он малый с головой,

И славно пишет, переводит.

Правда, про себя Фамусов называет Чацкого «мотом» и «сорванцом». Молчалин упоминает, что первоначально карьера Чацкого складыва­лась весьма удачно («С министрами… связь, по­том разрыв…»). Сам Чацкий по поводу своей ка­рьеры выражается предельно ясно: «Служить бы рад, прислуживаться тошно!» Из разговора Чац­кого с Платоном Михайловичем Горичем можно понять, что Чацкий лет пять назад находился в армии, изведал «шум лагерный». И сам он при­знается, что не так уж давно отрекся «от нежнос­ти» к мундиру.

Неожиданно для всех появившийся в доме Фамусова Чацкий радостно возбужден. Он, как и любой человек, возвратившийся домой после долгой отлучки, спешит найти что-то новое для себя и хочет увидеть и узнать черты того, что было дорого его сердцу. И хотя сам Чацкий говорит Фамусову: «Надеждами я мало избалован», все же возвращается он на родину с какими-то опре­деленными мечтами о счастье, о любви… Ему так хочется, чтобы Софья верила ему по-прежнему как человеку, который с нею вырос, как другу, как брату… Но вернувшись туда, где прошли дет­ство и юность, Чацкий видит, хотя сначала ста­рается не верить этому, что стало иным — холод­ным, безразличным, а порой и враждебным, раз­дражительным — отношение Софьи, девушки, которую он любил, ради которой он промчался более семисот верст за сорок пять часов (даже по зимнему пути скорость по тем временам значительная). Да, отношение Софьи переменилось, но зато ничуть не изменились взгляды на жизнь, вкусы и привычки других обитателей Фамусовского дома и его гостей, «дряхлеющих над выдум­ками, вздором». Прежним осталось все то, от чего он несколько лет назад бежал.

Чацкий всем своим существом протестует про­тив праздности, невежества, низкопоклонства перед чинами, против рабского преклонения пе­ред всем иностранным. Этим он сразу же вызы­вает у меня уважение, как, думаю, и у других читателей.

Кроме того, Чацкий горячо и искренне верит в возможность светлой жизни «бодрого и умного народа». Он не смиряется с существованием кре­постного права, оскорбляющего и унижающего его национальную гордость. Поэтому он с таким гневом и возмущением говорит о положении, ког­да крестьян можно продавать или менять на бор­зых собак. Понятно, что с такими взглядами Чац­кий не может не вступить в конфликт с враждеб­ным ему обществом.

Противостоять окружающей пошлости Чац­кому помогает его способность говорить только то, что он действительно думает, умение защи­тить и подтвердить делом свои слова. Благодаря своему острому уму, Чацкий может удачно под­шутить над тем, кто ему не понравился. При этом остроты его направлены против тех, кто состав­ляет «цвет» московского общества. Конечно, за это его не любят окружающие. Но еще больше возмущает их то, что Чацкий смело высказывает свои убеждения: «…тот и славится, чья чаще гну­лась шея», «Где, укажите нам, отечества отцы, которых мы должны принять за образцы? Не эти ли, грабительством богаты?»

Беда Чацкого в том, что он смело высказыва­ет свои мысли и отстаивает свои убеждения и взгляды перед людьми с абсолютно противопо­ложным мышлением. Герой Грибоедова горячо любит свою страну, русский народ, отдает дань уважения его уму и нравственным устоям. Имен­но этим продиктовано такое возмущение пренеб­режительным отношением дворян к русской культуре, обычаям, русскому языку. Вспомним, например, с каким сарказмом говорит он о рабо­лепии перед «французиком из Бордо». Ему обид­но, что какой-то никчемный иностранец чувству­ет себя в Москве как в своей провинции. Но зато с какой теплотой звучат его слова: «И дым отече­ства нам сладок и приятен!» Тут я в очередной раз на стороне героя. Мне также кажется, что патри­отические чувства должны стоять выше прекло­нения перед заграничным. У каждой страны своя культура, свои традиции и обычаи, которые дос­тойны того, чтобы их уважать и следовать им. А слепое подражание всему иностранному выгля­дит смешно и нелепо.

Трагедия Чацкого, ставшего за время нашего с ним «общения» одним из моих любимых геро­ев, состоит в том, что он несовместим с «веком минувшим». Все его установки, его взгляды уст­ремлены в будущее, он готов к искренности и от­крытости отношений, он верит, что слова «роди­на», «Россия», «гражданский долг» — не пустой звук. Но этим он непонятен окружающим. Он хочет быть полезным своему отечеству, а потому призывает служить делу, а не лицам. И уже од­ним этим становится опасен для Фамусова и по­добных ему. Чацкий трагически переживает свое одиночество и потому уходит из дома, где ему больше нечего делать.

А московское общество его не понимает и объявляет сумасшедшим за то, что он пытается показать всем, до чего жалко и ничтожно они выглядят.

Чацкого постигло жестокое разочарование во всем, что он любил, во что верил и на что надеял­ся. Его душат злость и обида, вот почему он заканчивает свое пребывание в доме Фамусова жел­чным монологом, звучащим как приговор всему фамусовскому обществу:

С кем был! Куда меня закинула судьба!

Все гонят! все клянут! Мучителей толпа,

В любви предателей, в вражде неутомимых, Рассказчиков неукротимых,

Нескладных умников, лукавых простаков, Старух зловещих, стариков,

Дряхлеющих над выдумками, вздором. Безумным вы меня прославили всем хором.

Вы правы; из огня тот выйдет невредим,

Кто с вами день пробыть успеет,

Подышит воздухом одним,

И в нем рассудок уцелеет.

Герой пришел к трезвому пониманию реаль­ной жизни с ее сложностью, изменами, даже пре­дательством. Он повзрослел и начал лучше пони­мать людей и обстоятельства. В конце комедии Чацкий уже не такой, каким был в начале:

Так! Отрезвился я сполна,

Мечтанья с глаз долой — и спала пелена…

Эти слова передают самую суть внутренней эволюции, произошедшей в сознании героя. Чац­кий осмыслил уроки, которые преподнесла ему жизнь, и одержал тем самым моральную победу над представителями фамусовского общества.