Отношение современного человека к героям «Слова о полку Игореве» обычно весьма неоднозначное, потому что литератур­ное произведение — это одно, а когда за ним стоят реальные ис­торические события — совсем другое. Отношение невольно на­чинает двоиться.

Ясно, что для автора поход Игоря Святославича стал поводом заявить о тяжёлой болезни своего народа, о тех испытаниях, что грядут в будущем, попытаться показать пути выхода из сложив­шейся ситуации. Поэтому произведение написано с пафосом, с многочисленными призывами к князьям и обращениями к персо­нифицированной Русской земле как единому целому.

Игорь с братьями в «Слове...» вызывает самые добрые чув­ства, ему сочувствуешь, но реальному Игорю сочувствовать не очень-то хочется, потому что его поступок с военной точки зре­ния был безрассуден и продиктован жаждой богатырской славы и желанием захватить богатую добычу. Кроме этого, Кончак был его родственником, и Игорь превосходно знал, что он от­правился на свадьбу в другое становище, в связи с чем оставил своё собственное становище на попечение небольшого отряда воинов. Следовательно, желание захватить богатую добычу и свести какие-то личные счёты пересилило родственные чувства. Когда же Игорь попадает в плен, то Кончак ведёт себя по- родственному — не казнит неудачливого князя, а обходится с ним согласно его титулу, единственно желая получить выкуп за дерзкий обман. Этим же и продиктованы ответные набеги по­ловцев на новгород-северские земли. Соответственно, князья, столь неприглядно выглядевшие в «Слове...» из-за своей пас­сивности, просто не желали вмешиваться в конфликт, который их не касался и в котором правота половецкой стороны явно ощущалась ими.

Необходимо сказать, что за два года до похода Игоря — в 1183 году поход на половцев, объединивший большинство юж­норусских князей, состоялся. Была разгромлена орда хана Кобяки, захвачена богатая добыча. В этом контексте князь Игорь вос­принимается как его тёзка, тоже Игорь, в 945 году два раза ходивший брать дань у древлян, и в результате убитый ими за жадность.

Если Игорь Святославич был охвачен настроениями борьбы против язычников — а веяния крестовых походов до Руси, ко­нечно, доходили, — то должен был организовать военное пред­приятие более продуманно, если же он решил воспользоваться случаем, ослабившим соседа, и самостоятельно захватить бога­тую добычу, то получил по заслугам. Причём по заслугам полу­чил даже не столько он, сколько его люди — полёгшая на поле боя дружина, разграбленные деревни Новгород-Северского кня­жества. 

Остальные персонажи также опоэтизированы. Например, отец Ярославны Ярослав Осмомысл изображён как «подперший железными полками» Угру самовластный государь, вольный по­мочь зятю, в то время как большой власти он реально не имел, несмотря на жёсткий характер и действительно высокие способ­ности полководца. Его зависимость от галицкого боярства была настолько велика, что он не смог воспрепятствовать сожжению боярами своей любовницы и насильственному возвращению в город изгнанной им жены.

Говоря о высокой поэтике и романтической героике «Слова о полку Игореве», нужно восхищаться потрясающими литератур­ными достоинствами этого произведения, но не подменять его риторикой и поэтикой историческую действительность.