В качестве драматурга Шекспир выступил, по всей вероятности, в конце 1580-х годов, и уже к 1592 г. приобрел достаточную известность, чтобы стать мишенью критических выпадов собратьев по перу.

Творчество Шекспира началось с хроник, представлявших события национальной истории. Обращение к этому жанру позволило драматургу развернуть масштабное художественно-философское изображение взаимоотношений правителей и народа, очертить противоречия между политикой и моралью, дать глубокое философское осмысление категорий истории и времени.

Следующий период литературной деятельности ознаменовался появлением ряда комедий. Ранние шекспировские пьесы этого жанра принадлежали к типу «комедии ошибок», которому присущи беззаботная ренессансная смеховая стихия и конфликт, основывающийся на каком-либо забавном случае: ошибке, недоразумении, путанице. Впоследствии драматург перешел к созданию «серьезных», «драматических» или «проблемных» комедий, в которых разнообразные нарушения порядка носили не случайный и не безобидный характер, а благополучный финал не означал достижения полной гармонии. В построении сюжета комедий Шекспир часто использовал любовный четырехугольник, каждый участник которого в финале пьесы обретал свое счастье.

Новый этап творчества драматурга был связан с созданием трагедий, в которых изображался провал попытки героя пробиться в мир, а вместе с ним — и крах ренессансных идеалов, демонстрировавший, что величие человека осталось в прошлом. Анализируя внутренний мир героев трагедий, Шекспир сосредоточивал внимание на переломных состояниях их сознания, причинах их духовных кризисов, острых столкновениях их индивидуальной воли с внешним миром. Такой подход позволял художнику достичь философской, социальной и психологической глубины изображения.

Заключительный период шекспировского творчества представлен «романтическими драмами» или трагикомедиями, которые представляют собой своего рода сказочные послесловия к ранее написанным трагедиям: в них повторяется трагическая ситуация, но изменяется в счастливую сторону развязка, приобретающая, впрочем, вид неосуществимой мечты.