Жюльен Сорель — главный герой романа — девятнадцатилетний юно­ша, щедро одаренный природой умственными способностями и пылким сердцем. По происхождению он сын плебея. Его отец — бывший крестьянин. К началу повествования старик Сорель является владельцем лесопилки. Был он человеком грубым, жестоким и патологически жадным.

Плебей по рождению, Жюльен Сорель совсем не похож на своего отца и старших братьев. Он зады­хается в атмосфере отцовского дома, где глава се­мейства раздает своим детям оплеухи и подзатыль­ники.

Жюльен постоянно ощущал на себе особую не­приязнь отца, который искренне недоумевал, зачем такие люди, как его младший сын, вообще сущест­вуют. Он одним своим видом вызывал раздражение у старика Сореля. Ко всему прочему, Жюльен об­ладал еще одним, самым отвратительным, с точки зрения отца, пороком: им владела пламенная страсть к чтению. «Ничего более ненавистного для старика Сореля быть не могло, — замечает писатель и добав­ляет: — Сам он читать не умел».

Поэтому совершенно понятно, почему Жюльен отчаянно пытается вырваться не просто из дома ненавистного отца, но и вообще за рамки своего сословия, в иную среду, в иную жизнь, которая кажется ему сказочно прекрасной и которой он бредил с самого детства.

Так в сознании юного Жюльена зарождается меч­та о счастье и начинается поиск путей, которые приведут его на вершину славы и признания. «С самого раннего детства, после того как он однажды увидел драгун из шестого полка в длинных белых плащах, с черногривыми касками на головах... Жю­льен бредил военной службой». Его мечты подо­гревались воспоминаниями старого полкового лекаря о битвах на мосту Лоди, Аркольском, под Риволи. Эти рассказы, в основном об итальянских походах 1796 г., он слушал, замирая от восторга, в те редкие дни, когда отставной лекарь «откупал» его у папаши Сореля. Наполеон становится его кумиром. «В продолжение многих лет не было, кажется, в жизни Жюльена ни одного часа, когда бы он не повторял себе, что Бонапарт, безвестный и бедный поручик, сделался владыкой мира с помощью своей шпаги. Эта мысль утешала его в несчастьях...»

Но однажды все разом и неожиданно изменилось. Он сделал собственное открытие, над которым «раз­мышлял в течение нескольких недель». И толчком к этому открытию стала случайно услышанная фра­за: «Вишь, как оно все перевернулось-то!» Наблюда­тельный Жюльен не мог пройти мимо фактов, ко­торые свидетельствовали о том, что действительно что-то «перевернулось». Этим «что-то», была пост­ройка в маленьком Верьере великолепной церкви и страх судьи, который слыл честным и славным человеком, перед молодым тридцатилетним вика­рием. «Постройка церкви и приговоры мирового судьи внезапно открыли глаза» Жюльену. Он пере­стал говорить о Наполеоне и «заявил, что соби­рается стать священником». «Когда Бонапарт заста­вил говорить о себе... военная доблесть... была не­обходима, и она была в моде. А теперь священник в сорок лет получает жалованья сто тысяч франков, то есть ровно в три раза больше, чем самые зна­менитые генералы Наполеона», — так размышлял Жюльен. И эти размышления привели его к оп­ределенному выводу: он ясно понял, что его преж­ний идеал устарел и остался где-то там, в прошлом, действительность требует иного. Ну что ж, он готов изменить своему идеалу ради будущего успеха.

Теперь, где бы Жюльен ни был, все видели его с латинской Библией в руках, которую дал ему кюре. Он заучивал ее наизусть, изумляя своего «нового наставника». Кроме Нового завета, юноша выучил наизусть книгу «О папе» де Местра, «одинаково не веря ни той, ни другой». Он успешно разыгрывал из себя святошу и был готов на все, «лишь бы пробить себе дорогу». И его усилия увенчались успехом — он был приглашен по протекции аббата Шелана воспитателем детей в дом мэра Верьера г-на де Реналя.

В V главе романа, с символическим названием «Сделка», обратите внимание на очень важный эпизод. По дороге к дому г-на де Реналя, избежав побоев отца, Жюльен заходит в церковь и находит там обрывок печатной бумаги. То, что он прочитал на этом клочке бумаги, и принятая им за кровь на земле святая вода по­вергают юношу в смятение: его охватывает тайный страх.

В эпическом про­изведении есть такие эпизоды, которые литературо­веды называют ключевыми. В них, как в капле воды, отражается все произведение. В романе «Крас­ное и черное» эпизод в церкви и является ключе­вым. Объясняя символику данной главы, автор как бы подталкивает читателя, во-первых, к поиску в романе ответа на вопрос: сможет ли Жюльен достиг­нуть компромисса между «черным» и «красным», заключив сделку со своей собственной совестью, предав свои собственные идеалы, сознательно ступив на стезю лицемерия. Помните? «Бумажка была ра­зорвана. На другой стороне уцелели только два первых слова одной строчки, а именно: "Первый шаг..."». Многоточие как бы подсказывает читателю, что вслед за первым будут второй и третий шаги. Куда они приведут молодого и тщеславного плебея? 

Во-вторых, этот эпизод предвещает и трагическую развязку в судьбе главного героя: «Наконец, Жюльену стало стыдно своего тайного страха. "Неужели я такой трус? — сказал он себе.— К оружию!"». Он идет в новую жизнь, как на бой, как на смер­тельную схватку. Жюльен чувствует, что обладает всеми необходимыми качествами, чтобы выиграть этот поединок: он дерзок, умен, целеустремлен. Дей­ствительно, уже на первых страницах романа мы видим, что природа наделила Жюльена всем необхо­димым для успеха. Всем, кроме одного: он не вла­стен над временем. Франция периода Реставрации в таких, как он, не нуждается. Он поздно родился. Время таких кануло в Лету. Ему остается только одно: или полностью измениться, приспособиться, или погибнуть. Но он еще надеется выжить, и только выжить, но и победить время. Сделка со­стоялась, но сможет ли этот пылкий юноша соб­люсти все условия этой сделки? Сможет ли он победить свою природу? Вот о чем заставляет заду­маться писатель, держа читателя в постоянном эмо­циональном напряжении с первой и до последней страницы романа.