I   вариант

Однажды я представил себе, что земля наша — это сказоч­ный цветущий сад Вселенной со всеми закатами, восходами, свежими утрами и звездными ночами, студеным холодом и жар­ким солнцем. Со всем светом, прохладной тенью, июльской ра­дугой, летними и осенними туманами, дождями, белым снегом. Представил, что наша земля непоправимо осиротела: нет более человека — и глухая пустота шуршит в каменных коридорах городов, в траве диких полей, и безмолвие не нарушается ни звуком голоса, ни смехом, ни криком отчаянья.

В этом безлюдье, в ледяной тишине прекрасная Земля наша сразу же потеряла бы свой высочайший смысл быть ко­раблем, колыбелью человека в мировом пространстве, и вмиг исчезла бы ее красота. Ибо нет человека — и красота не мо­жет отразиться в нем, в его сознании и быть оцененной им. Для кого она? Для чего она?

Красота не может познать самое себя, как это может сделать утонченный разум.

Красота в красоте и для красоты бессмысленна, мертва, так же как, в сущности, и разум для разума.

Красота связана с жизнью, жизнь — с любовью, любовь — с человеком. Как только прерываются эти связи, погибает вмес­те с человеком и красота в природе.

II   вариант

С того времени, как человек стал человеком, с того мгнове­ния, когда он засмотрелся на красоту вечерней зари, он стал вглядываться в самого себя. Красота — это глубоко человечес­кое. Это радость нашей жизни.

Человек стал Человеком потому, что увидел глубину лазур­ного неба, мерцание звезд, розовый разлив вечерней зари, баг­ровый закат перед ветреным днем, трепетание марева над гори­зонтом, бесконечную даль степей, синие тени в сугробах мартовского снега. А еще журавлиную стаю в голубом небе, от­ражение солнца в мириадах капель утренней росы, серые нити дождя в пасмурный осенний день, фиолетовое облачко на сире­невом кусте, нежный стебелек и голубой колокольчик подснеж­ника — увидел и, изумленный, пошел по земле, создавая новую красоту.

Остановись и ты в изумлении перед красотой — и в твоем сердце расцветет благородство. Перед человеком открылась ра­дость жизни потому, что он услышал шепот листьев и песню кузнечика, журчание весеннего ручейка и переливы серебряных колокольчиков жаворонка в горячем летнем небе, шуршание снежинок и стон метели за окном, ласковый шум волны и тор­жественную тишину ночи — услышал и, затаив дыхание, слу­шает сотни и тысячи лет.

Идеал человеческой красоты — это вместе с тем, и идеал нрав­ственности. Единство физического, нравственного, эстетичес­кого совершенства — это и есть гармония.