Золотые слова

«Когда я был маленьким, я очень любил ужи­нать со взрослыми. И моя сестренка Леля тоже любила такие ужины не меньше, чем я». Так на­чинается рассказ Зощенко, который ведется от ли­ца мальчика Миньки. Желание детей оказаться за столом имело несколько причин. Первая — было много разнообразной еды. Вторая — взрослые рас­сказывали много интересных фактов из жизни. Сначала ребята сидели за столом тихо, но со вре­менем осмелели и тоже стали делиться своими жизненными впечатлениями. Детские высказы­вания смешили гостей. А родители были горды тем, что в этих разговорах виден ум и развитие их детей. Но один ужин изменил этот «обычай».

Начальник папы Миньки рассказывал неве­роятную историю о том, как он спас пожарного. «Этот пожарный будто бы угорел на пожаре. И папин начальник вытащил его из огня». Де­тям не понравился такой рассказ. Леля сидела словно на иголках. Ей хотелось поведать свою историю, по ее мнению, более интересную. А так как начальник рассказывал очень медленно, то девочка не выдержала и перебила рассказчика: «Это что! Вот у нас во дворе была одна девоч­ка…» Свою историю Леля не продолжила, так как мама на нее шикнула, а папа строго посмот­рел. Начальник же покраснел от гнева и возму­тился тому, что дети сидят за одним столом со взрослыми и перебивают их.

Девочка напомнила то место, где начальник остановился. И тут же заметила, что угоревший пожарник не мог сказать ему «мерси», так как он лежал скорее всего без сознания. И снова при­нялась рассказывать свою историю. Теперь она получила шлепок от мамы. Гости заулыбались. А начальник еще более покраснел. Но мальчик решил исправить положение. Он поведал о том, что угоревшие бывают разные. Но, как правило, они бормочут сами не зная чего. Так что вместо «караул», тот вполне мог сказать «мерси». Гости засмеялись. Начальник, которого уже трясло от гнева, сказал родителям: «Вы плохо воспитыва­ете детей. Они мне просто пикнуть не дают — все время перебивают глупыми замечаниями».

Бабушка все это время наблюдавшая за проис­ходящим, заметила, что Леля вместо раскаяния продолжала есть за двоих. Девочка тихонько за­метила, что на сердитых воду возят. Однако на­чальник расслышал эти слова и принял их на свой счет. Он ахнул от удивления и снова обра­тился к родителям девочки: «Всякий раз, когда я собираюсь к вам в гости и вспоминаю про ваших детей, мне прямо неохота к вам идти». На этот раз папа сказал, что из-за плохого поведения детей за столом им не разрешается с этого времени ужи­нать со взрослыми. А сейчас он предложил им до­пить чай и покинуть комнату.

«Доев сардинки, мы с Лелей удалились под веселый смех гостей». После этого случая дети два месяца не садились за стол вместе со взрос­лыми. Однажды, когда отец был в хорошем на­строении, они уговорили его снова разрешить им садиться с ними за один стол. Он согласился, но запретил им что-либо говорить за столом: «Одно ваше слово, сказанное вслух, — и более вы за стол не сядете».

И вот снова в один прекрасный день детям по­зволено сидеть за одним столом со взрослыми. Теперь они сидели очень тихо и постоянно мол­чали. Они понимали, что случайно высказанное слово лишит их возможности теперь уже навсег­да сидеть за общим столом.

Однако такой запрет их не очень расстроил. Они ели за четверых и пересмеивались между собой. «Мы считаем, что взрослые даже прогада­ли, не позволив нам говорить. Наши рты, сво­бодные от разговоров, целиком заняты едой». Так за столом они съели все, что можно, и при­нялись за сладкое.

Когда со сладким и чаем было покончено, они решили все попробовать по второму кругу. Тем более что мама заметила, что еда закончилась, и принесла новые порции.

Мальчик взял булку и хотел ее намазать мас­лом. Но оно было сильно замершим и никак не хо­тело размазываться по булке. Масло было словно каменное. Тогда Минька придумал: положил масло на кончик ножа и стал его греть над чаем. Но свой чай он уже выпил, поэтому решил по­греть его над соседним стаканом. Это оказался стакан папиного начальника. Он рассказывал что-то интересное, поэтому совершенно не заме­тил, что делает мальчик.

«Между тем нож согрелся над чаем. Масло не­множко подтаяло. Я его хотел намазать на булку и уже стал отводить руку от стакана. Но тут мое масло неожиданно соскользнуло с ножа и упало прямо в чай». Мальчик обмер от страха. Он не от­рываясь смотрел на стакан с маслом. Когда нако­нец Минька оглянулся, он увидел, что никто не заметил того, что случилось. Только Лелька заме­тила и, поглядывая на брата, стала посмеиваться. Она еще больше начала смеяться, когда началь­ник стал ложечкой помешивать свой чай. Он ме­шал его так долго, что все масло растаяло. «И те­перь чай был похож на куриный бульон». Начальник поднес стакан ко рту. Леле было очень интересно, что произойдет, когда он глотнет этой бурды. Однако, она испугалась и хотела крикнуть ему: «Не пейте!» Но вспомнила, что отец не разре­шил ей разговаривать за столом, и промолчала. Брат ее тоже ничего не сказал. Начальник нако­нец сделал большой глоток. «Но тут глаза его ста­ли круглыми от удивления. Он охнул, подпры­гнул на своем стуле, открыл рот и, схватив салфетку, стал кашлять и плеваться». От испуга он не мог ничего произнести и ничего ответить ро­дителям. Все стали рассматривать его чай. Мама мальчика попробовала и сказала, что там плавает всего лишь кусочек масла, который растопился в горячем чае. Папа поинтересовался у детей, как оно могло туда попасть. Получив разрешение го­ворить, Леля выпалила: «Минька грел масло над стаканом, и оно упало». И все засмеялись. Неко­торые же стали рассматривать свои стаканы.

Начальник начал говорить, что дети могли не масло, а деготь в чай добавить. Один из гостей заметил, что дети видели, как упало масло, но ничего не сказали. В этом он видел главное преступление. Все узнали, что папа не разрешил за столом разговаривать. Поэтому они никому ни­чего не сказали. Папа на это сказал, что они не гадкие, а глупые дети, потому что они беспрекос­ловно исполняют приказания. Надо и впредь при­держиваться правил, но только делать это надо с умом. И в таком случае вместо наказания они получили бы благодарность. «Все надо делать с учетом изменившейся обстановки, — сказал па­па. — И эти слова вам надо золотыми буквами за­писать в своем сердце. Иначе получится абсурд». Мама и бабушка стали приводить примеры, ког­да те должны были бы исполнять приказания и в новых условиях. Например, бежать из квар­тиры, если начался пожар, хотя детям и говори­ли не выходить из дома. Папа посоветовал на­лить чаю Леле, так как из-за глупости их наказывать не следует. Гости засмеялись, а дети зааплодировали.

Но мальчик тогда папиных слов не понял. По­нимание золотых слов пришло со временем.

Автор обращается к детям и говорит, что те­перь придерживается этих слов во всех случаях жизни. Даже в работе он старался следовать это­му правилу: писать по тем же законам, что и ма­стера этого искусства. Но он увидел, что обста­новка изменилась. «Жизнь и публика уже не те, что были при них». Поэтому он не стал подра­жать мастерам. Возможно, именно поэтому ав­тор принес мало огорчений людям. «И был до не­которой степени счастливым. Впрочем, еще в древние времена один мудрый человек (которо­го вели на казнь) сказал: “Никого нельзя назвать счастливым раньше его смерти”. Это были тоже золотые слова».

Золотые слова многих героев мы находим в произведении Зощенко. И все они говорят, во-первых, о том, что не надо делать поспешных вы­водов. А во-вторых, не стоит следовать беспре­кословно всем правилам и указаниям, которые произносят взрослые. Все действия изначально надо продумывать, а что непонятно, уточнить у того, кто дал подобные указания. И, возможно, тогда ошибок человек на своем жизненном пути будет совершать намного меньше.