Новелла «Таманго» произвела на меня неиз­гладимое впечатление. В основу описанной Проспером Мериме истории легло не какое-то опре­деленное событие. Необходимые детали писатель выбрал из вышедших в разное время книг, из га­зетных заметок и журнальных статей.

Местный колорит — несколько йолофских слов и реалий — он мог заимствовать из дневни­ковых записок кого-либо из африканских путе­шественников тех лет.

В России новелла «Таманго» долгое время на­ходилась под цензурным запретом. Ее перевод — под названием «Черный царь» — появился лишь в 1895 году в сборнике «Читальня народной шко­лы», после этого новелла много раз переиздава­лась. Данный исторический факт можно объяс­нить довольно просто. В произведении поднима­ется проблема, которая характеризовала обще­ственный строй России в XIX столетии — пробле­ма порабощения одних людей другими (крепост­ное право).

Сюжетная завязка — сцена торговли между двумя работорговцами, английским капитаном Леду и африканским «прославленным воином и продавцом людей» Таманго. Торговцы представ­ляют две различные культуры: развитую, циви­лизованную европейскую и отсталую варварскую африканскую. Несмотря на общность «професси­ональных» интересов, отношение к людям, суще­ствуют различия между этими двумя персона­жами.

Капитан Леду — человек смелый, отважный: «в битве при Трафальгаре осколком разбитой мачты ему раздробило кисть левой руки; руку ампутировали». Но Леду не любил спокойной жизни, поэтому вскоре начинает заниматься ра­боторговлей — это приносило огромную прибыль при ничтожных затратах. В то же время Леду — самоуверенный и циничный человек. Как гово­рит автор, «у него не было того непреодолимого страха перед новшествами». При этом «планы по усовершенствованию» были направлены на то, чтобы «его корабль вмещал на десяток негров больше, чем всякое другое судно того же водоиз­мещения». Людей Леду воспринимает как товар, за счет которого можно улучшить материальное положение, поэтому невольники должны были на его корабле с символичным название «Надежда» путешествовать в течение шести недель в доволь­но стесненных условиях. Циничный торговец постоянно подчеркивает свое милосердие. Но воз­никает подспудная мысль, что издевательства над людьми доставляют ему удовольствие. Реаль­ная же забота Леду заключалась в том, что он мог на палубу «втиснуть еще несколько невольников, но нельзя же забывать о гуманности и надо же отвести каждому негру по меньшей мере пять футов в длину и два в ширину, чтобы он мог хоть немного размяться». К тому же Леду заставлял невольников плясать под скрипку одного из мат­росов, «подобно тому, как перевозимых на борту корабля лошадей во время долгого плавания зас­тавляют топтаться на месте». Люди для Леду — это «черное дерево», которое не должно в пути портиться. Голова капитана наполнена мыслями о будущих огромных барышах, ожидавших его в колониях, куда он направлялся.

Не меньшей жестокостью отличается и Таман­го. Он считает себя прославленным воином и до­вольно разумным человеком. Однако к своим со­племенникам относится так же, как и белый «коллега» Леду. Таманго четко продумал систе­му охраны живого товара: невольники были по­строены шеренгой; на плече у каждого из вере­ницы находилась длинная рогатка, расходящие­ся концы которой соединялись на затылке дере­вянной перекладиной.

Торг продавцов был непродолжительным и со­провождался распитием водки. Под влиянием алкогольных паров Таманго стал похож на дикое животное. Свой товар он продал за чудовищную цену: сто шестьдесят рабов были обменяны на де­шевые ткани, порох, кремни, три бочки водки и пятьдесят кое-как отремонтированных ружей. Но на этом торг не закончился: Таманго сбавил цену — и теперь человеческая жизнь была им оценена в стакан водки. Когда Леду отказался покупать невольников, африканский воин безжалостно убил женщину, мать троих детей. А жену, кото­рая попыталась воспрепятствовать бессмыслен­ной расправе, Таманго подарил чужеземцу.

Дальнейшее развитие событий принимает не­ожиданный оборот. Бросившийся на выручку жене Таманго становится заложником своей не­осмотрительности. Леду, рассудив, что Таманго можно продать за тысячу экю, лишает африкан­ского воина и торговца людьми свободы.

Положение невольника не устраивало челове­ка, высоко ценившего свободу. Умело манипули­руя настроениями, верованиями своих соплемен­ников, Таманго убеждает невольников предпри­нять попытку вернуть себе свободу. Возникают сомнения, что столь умный и сильный духом че­ловек от всего сердца верит в существование Мама-Джумбо или всемогущество колдунов, но то, насколько умело он использовал в своих це­лях убеждения соплеменников, вызывает восхи­щение. Несомненно, врожденные способности ли­дера помогли бы Таманго достичь в цивилизован­ном обществе вершин власти и могущества. Но Таманго был представителем черной расы, а по­тому у него не было ни малейших шансов реали­зоваться как личность. Об этом свидетельствуют и дальнейшие события новеллы.

Таманго удалось сломить сопротивление бе­лых. Он сражается с врагами как лев: «Таманго, не теряя мужества, сдавил капитана и с таким бешенством впился зубами ему в горло, что кровь хлынула из него, как из-под клыков льва». Но Таманго не смог преодолеть оковы собственного невежества: чтобы управлять огромным кораб­лем, необходимы основательные знания. Однако, в отличие от других невольников, Таманго не те­ряет присутствия духа. В то время как другие негры плакали, кричали, рвали на себе волосы, напивались, Таманго прилагает все усилия, что­бы не сойти с ума в чудовищных условиях.

Горькой иронией пронизано повествование автора, даже в эпизодах, описывающих действи­тельные акты милосердия. Сострадательный пе­реводчик обменял шесть оставшихся у Таманго невольников на картонную табакерку, а затем отпустил всех на волю. Позже, когда Таманго был ранен, сострадательный переводчик перевязал ему рану и попытался его утешить. Судьба пере­водчика была предопределена: милосердие не уберегло его от гнева разъяренных негров и страшной гибели.

Неутешительные выводы делаешь после про­чтения новеллы: в мире, где правят сила, агрес­сия, человеческая жизнь стоит ничтожно мало. Погибают не только безвольные, слабые духом, но и сильные личности становятся заложниками жестоких обстоятельств.